doktornic писал(а):Ивенс. Я достаточно хорошо изучил большинство пророчеств и откровений, чтобы делать подобные заявления. Практически все они говорят только о событиях прошлого. К будущему относится "возвращение" Небесного Иерусалима, Святого Престола и иже с ними. Это действительно должно скоро произойти.
Что касается трактовки Откровения Даниила (истукан) - это рассказ о галактической катастрофе. Здесь необходимо только правильно определить планеты по частям истукана. Та часть, что имеет красный цвет - это однозначно Марс.
"Некоторые удивятся размерам города, ссылаясь на текст, что длина, ширина и высота города равны. Однако греческий эквивалент слову «равны» — «исос», также несет в себе значение «пропорциональность»" - Здесь Ивенс Вы не правы, не важно кто готовил статью. Я долго бился над этой загадкой, пока не решил ее. "Небесный Иерусалим"- на самом деле - объект, имеющий форму куба.
Поскольку глава большая , я пришлю ее по почте.
Новый Иерусалим
НОВЫЙ (НЕБЕСНЫЙ) ИЕРУСАЛИМ — один из основных символов христианского искусства, образ Церкви Торжествующей, обновления мира после Страшного суда, "Небесного царствия, сходящего на землю". Описание Нового Иерусалима дано в последних главах Откровения Иоанна Богослова : "И увидел я новое небо и новую землю; ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет. И я Иоанн увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего... Он имеет большую и высокую стену, имеет двенадцать ворот и на них двенадцать Ангелов, на воротах написаны имена двенадцати колен сынов Израилевых... Стена города имеет двенадцать оснований, и на них имена двенадцати Апостолов Агнца... Город расположен четвероугольником, и длина его такая же, как и широта... Стена его построена из ясписа, а город был чистое золото, подобен чистому стеклу. Основания стены города украшены всякими драгоценными камнями: основание первое — яспис, второе — сапфир, третье — халкидон, четвертое — смарагд, пятое — сардоникс, шестое — сардолик, седьмое — хризолиф, восьмое — вирилл, девятое — топаз, десятое — хрисопрас, одиннадцатое — гиацинт, двенадцатое — аметист. А двенадцать ворот — двенадцать жемчужин: каждые ворота были из одной жемчужины. Улица города — чистое золото, как прозрачное стекло. Храма же я не видел в нем; ибо Господь Бог Вседержитель — храм его, и Агнец... Спасенные народы будут ходить во свете его, и цари земные принесут в него славу и честь свою" (Откр. 21:1—24). В архитектуре образ Небесного (Горнего) Иерусалима воплощен в композиции христианского храма. Его отдельные части: неф, трансепт, апсида, хор, алтарь, конха, купол — имеют символическое толкование, соотносимое с текстом Откровения Иоанна (см. также Сион). В западноевропейской иконографии встречаются картины, фрески, мозаики, буквально и символически воссоздающие образ Небесного града. В центре композиции восседает на сфере (образ земли) Христос Вседержитель , у Его ног изображены Агнец с хоругвью Воскресения и река жизни. Встречаются также изображения животворящего — процветшего креста либо "Мирового дерева" (Древа жизни). В знаменитой мозаике конхи апсиды церкви Сан Джованни ин Латерано в Риме совмещены образы священной горы — Сиона, креста и Мирового дерева, над которыми помещено изображение голубя (символ Св. Духа) и Христа. Подобную композицию можно рассматривать в качестве символа Нового Иерусалима. В ином варианте Христос, восседающий на троне, окружен городскими стенами с зубцами, которые образуют правильный четырехугольник. В стенах, согласно видению Иоанна Богослова, показаны двенадцать ворот, по три с каждой стороны . Во вратах изображают двенадцать Ангелов, рядом с которыми помещены надписи с именами двенадцати колен израилевых и двенадцати Апостолов. Новый Иерусалим изображают без храма, в точном соответствии с текстом Апокалипсиса: "Храма же я не видел в нем" (Откр. 21:22). В православной иконографии постепенно складывался иной образ. На мозаике ротонды Св. Георгия в Салониках (ок. 460 г.) в центральном медальоне помещается изображение Христа-Триумфатора, несущего золотой крест, ниже — Ангелы в белоснежных одеяниях. Фигуры показаны на фоне архитектуры, напоминающей интерьер алтарной части земного храма: ротонды, алтаря, кивория. Сцену фланкируют изображения донаторов. Причем условность изобразительного пространства — обратная перспектива — создает впечатление не конкретной земной архитектуры, а символических пропилей, небесных врат. Иногда художники показывают просто башню или подобие надвратной церкви (см. также балдахин). Образ Небесного града включают в композицию сцены Благовещения Марии — в качестве символа начала пути к Спасению. Первой обитательницей Небесного града считается Богоматерь. Новый Иерусалим в большинстве изображений выгладит как обобщенный образ города с чертами знакомой художнику архитектуры. Иногда заметны влияния эллинистического искусства — подобие императорского дворца или скены — так, как ее изображали на помпейских росписях. Существует предположение о связи композиции скальных гробниц (см. Петра) — символических ворот в иной мир (лат. sacrum palatium — "священный дворец") — и изображений Нового Иерусалима. В результате своеобразной контаминации дворцового фасада и алтарного интерьера, внешнего и внутреннего архитектурного пространства возникает образ единого храма-города1. Использование золотой ассистки также соответствует описанию Нового Иерусалима как города "из чистого золота". Поэтому образ "небесной архитектуры" представляет собой зримое соединение элементов изображения города, храма, алтаря и врат (пропилей) в Царство Небесное. В подобные изображения иногда включена надпись: Hagia Sion (греч. Святой Сион). Такую надпись связывают со словами Св. Апостола Павла: "Но вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов" (Евр. 12:22). Наряду с символическими композициями в качестве Нового Иерусалима изображают и конкретное сооружение — храм Гроба Господня в Иерусалиме, который возведен над местом Распятия, погребения и Воскресения Христа на Голгофе . Этот земной храм сооружался как символ грядущего Небесного Иерусалима, поэтому подобная метафора вполне понятна. В сценах Евхаристии, или Причащения Апостолов, изображение кивория над престолом также рассматривают в качестве символа Нового Иерусалима , тем более что кувуклия над местом погребения Христа в Иерусалиме рассматривалась в качестве зримого символа Небесного храма. В искусстве Итальянского Возрождения Новый Иерусалим изображали обмирщенно: как обычный земной город. В сочинении XV в. "Сад молитв" предписывается поступать именно таким образом. В византийских и русских иконах происходило отождествление "Райского сада" — вертограда и Небесного града. Изображение Богоматери на фоне сада, так же как и рядом с башней, означало видение Небесного Иерусалима (см. Богоматерь Вертоград; Розарий). Подобные метафоры воплощены в иконографии композиций Богоматерь "Живоносный источник", "Нерушимая стена" (см. Оранта). В русских иконах и фресках XV—XVI вв. многие образы и символы Нового Иерусалима сливаются в канонической композиции "О Тебе Радуется" (см. также София, Премудрость Божия). Притязания Москвы и русской православной церкви на роль Третьего Рима (см. древнерусское искусство) сказались в идее возведения Новоиерусалимского монастыря. Литургические сосуды архитектонической формы, в виде храма, увенчанного крестом, также называли "Новым Иерусалимом", Сионом или просто Иерусалимом . В символике масонов "Новый Иерусалим" именовали "ашрам" (др.-евр. a’shram — "приготовленный как невеста"; см. Откр. 21:2) и изображали в виде додекаэдра, одного из "тел Платона" (см. симметрия), ограниченного двенадцатью правильными пятиугольниками. Двенадцать граней — двенадцать ворот Небесного града — символизируют двенадцать знаков зодиака, с которыми связываются свойства определенных драгоценных камней. Улицы Небесного храма — солнечные лучи. Эта символическая программа воплощалась средствами архитектуры в готических соборах, в частности в церкви Сен-Дени аббатом Сугерием (см. средневековое искусство). Согласно эсхатологическим представлениям, в день Страшного суда в Иерусалиме должны соединиться города Небесный и земной (лат. Absens et Praesens — "Отсутствующий и Присутствующий" на земле). Подобную надпись можно видеть в средневековых иконологиях.
1 Лидов А. Образ Небесного Иерусалима в восточнохристианской иконографии // Иерусалим в русской культуре. М.: Наука, 1994. С. 16.