Проповеди монаха

[vnifantiy]

Преподобный Исидор Пелусиот.

Письма том 1, Книга 1.

690. Воину Исаии (2, 190)
Благоденствие, каким, по Божию долготерпению, пользуешься ты, наилучший, да не приводит тебя к тому, чтобы уклоняться от благоприличия, выходить из пределов естества, но да побуждает тем паче помышлять о них и да заключает внутри оных, чтобы, подвергшись безмерным падениям, не понести и самых жестоких наказаний.

691. Ему же (2, 191)
Не думай высоко, не мечтай о сверхъестественном, чтобы того, что̀ требует высокого духа, не потерпеть тогда, как лишишься и посредственного.

692. Епископу Лампетию (2, 192).
На слова: велия есть благочестия тайна (1Тим.3:16).
Подлинно велия есть благочестия тайна, как и написал таинник Павел, не потому, что она совершенно неизвестна, но потому, что для всякого непостижима, так как превыше всякого слова и разума. Ибо, если младенец есть плод брака, то как же плод брака явила Дева? Как тленное соединилось с Нетленным? Как в описуемом умопредставляется Неописуемое, между тем как Божественное и пречистое Естество не уменьшается, а смертное, по некоей невыразимой вине, превышающей всякое истолкование, приемлет честь? Как Пострадавший спас, Умерший воздвиг, Поруганный почтил превысшей честью, Распятый исхитил из-под клятвы, лучше же сказать, распял грех и смерть?

693. Феодору (2, 193).
О том, что крайне несносно, если в чём-либо худом подозревают нас люди добродетельные
Самое великое несчастие, если в чём-либо неприличном подозревают нас достигшие верха добродетели, судят люди честные, уличают бесстрастные.
(продолжение далее).

[vnifantiy]

Преподобный Исидор Пелусиот.

Письма том 1, Книга 1.


694. Александру (2. 194).
О неблагодарности.
Жалующиеся на то, за что обязаны благодарить, преступают все пределы неблагодарности. Ибо должно было вознаградить, если не могли делами, по крайней мере, благодарными словами, а они слагают жалобы.

695. Ему же (2, 195)
Покушающиеся весь Ветхий Завет прилагать ко Христу не освобождаются от обвинения в том, что и язычникам, и еретикам, не признающим сего Завета, придают силу в борьбе с нами. Ибо, принуждённо толкуя о Христе не о нём сказанное, делают подозрительным, о Нём ли сказано и то, что̀ объясняется непринуждённо. Чем ниспровергают их еретики, как извративших смысл, тем же самым, как думают они, препобеждают и в сказанном ясно о Христе. Говорю же, что по необходимости сделано было то и другое, то есть и не всё сказано о Христе, и не вовсе умолчано о том, что касалось Христа. Ибо полезно было как не повсюду говорить о Христе таким людям, которые сомневаются даже о Боге и Отце и говорят: сотвори нам боги (Исх.32:1), так и не вовсе умолчать – для обличения тех Иудеев, которые не будут верить, и к твёрдой надежде тех, которые уверуют.

696. Ему же (2, 196)
Договор, то есть обещание называет Божественное Писание Заветом, по причине твёрдости и ненарушимости, потому что договоры часто нарушаются, законные же заветы не нарушимы.

697. Исаии (2, 197).
О лености.
Поскольку что желаем иметь у себя, то и почитаем истинным, о неприятном же и памятование легко удаляем от себя, придавая великую силу желанию, чтобы сего не было; по сему самому, надеясь насладиться мнимыми выгодами, думаем, что избежим неприятного, особенно когда благоуспешность в делах ослабляет угрозу горестей; потому что беспечность, усиливаемая покоем, доводит даже до забвения естества и исторгает из пределов оного. Но если кто истребит в себе леность, тотчас увидит, возникающими в себе правые помыслы, которыми утверждаются правда и суд.
(продолжение далее).

[vnifantiy]

Преподобный Исидор Пелусиот.

Письма том 1, Книга 1.


698. Епископу Аполлонию (2, 198).
На сказанное: подобно есть царствие небесное зерну горушичну (Мф.13:31).
Пребожественное Отчее Слово и Божественную проповедь Свою, как порождающую небесное царство, называет, о премудрый, царством. Подобно есть царствие небесное зерну горушичну, еже малейше убо есть от всех семен, егда же возрастет, более всех зелий есть. А сие значит, что из малого (потому что речения эти малозначущи) возрастёт до такой меры, что затмит собою всю эллинскую мудрость; это и совершилось. Ибо сильное в слове и умозаключениях заблуждение уступило безыскусственной истине.

699. Епископу Ермогену (2, 199)
Справедливо негодуешь ты, преисполненный ненависти к лукавству, что в противоречие своему нечестию назвавший себя Евсевием (благочестивым, хотя в начале не имел этого имени) и священство признавший делом ничего не сто́ящим и удобопопираемым осмеливается раздавать оное тем, которые поступают так же, как и он сам, достойных всякой чести осуждая на изгнание и вводя в досточтимый алтарь людей, которых несправедливо допускать к нему и в чине мирян, и поэтому своими распоряжениями наносит ему сугубое поругание, как в том, что удаляет достойных, так и в том, что определяет недостойных. Но знай, что не потерпит сего до конца над всем надзирающее Око, Которое ныне по благости взирает на сие с долготерпением, впоследствии же подвергнет его за это тяжкому наказанию.

700. Ему же (2, 200)
Увенчанного священством в более точном смысле можно назвать попечителем живущих на земле нежели облечённого в багряницу, потому что первый – руководитель душ, а последний – тел. Но если кто, не познав своего достоинства, вернее же сказать, своего служения, никакого внимания не обращает на душу, прилагает попечение о стенах и столпах, предаётся роскоши, домогается денег, то оскорбляет он не священство, а себя. Между тем, многие из малосмысленных, хотя до́лжно чтить священство, винить же его одного, всю вину обращают на самое священство.
(продолжение далее).

[vnifantiy]

Преподобный Исидор Пелусиот.

Письма том 1, Книга 1.


701. Схоластику Офелию (2, 201).
Об избрании Апостолов.
Не гоняющихся за выражениями, не витий, не искусных в словопрении, не величающихся силою слова до́лжно называть мудрыми, но тех, которые отличаются деятельным любомудрием. Если же украшает их и любомудрие умственное, то их до́лжно наименовать мудрейшими. А если – и любомудрие созерцательное, разумею благочестие, о котором одном утверждаем, что оно в собственном смысле есть мудрость, то надлежит назвать премудрыми. Первое любомудрие есть как бы основание и здание, второе – как бы украшение, а последнее – как бы верхний венец здания. Посему, как без основания и здания не имеют места ни то, что украшает здание, ни то, чем венчается оное, так и без добродетели не будут иметь места ни умственное, ни созерцательное любомудрие.

702. Евлогию (2, 202)
Находить себе извинение не почитай вожделенным для того, кто по справедливости может славиться добродетелью. Первое прилично людям негодным, а последнее – самым благонравным. Одно делается из сожаления, а другое воздаётся в награду. Один возбуждает жалость своим малодушием, а другой увенчивается за величие духа.

703. Воину Исаии (2, 203).
О том, что душа бессмертна.
Нет и не будет тебе извинения, если останешься при том же. Если переменишься, перестанешь предаваться безумию и непостоянству, то получишь извинение оное, потому что строгость препобеждена будет Божественною благостью. Но если думаешь, что нет суда, то послушай, что говорит Платон: «Если бы смерть освобождала от всего, то в смерти была бы великая выгода порочным, как освобождающимся и от тела, а вместе с душою – и от своей порочности. А теперь, поскольку душа оказывается бессмертною, нет ей иного способа избежать бедствий и другого спасения, как соделаться исправнейшею и благоразумнейшею».
(продолжение далее).

[vnifantiy]

Преподобный Исидор Пелусиот.

Письма том 1, Книга 1.


704. Дионисию (2, 204)
И того, кажется, ты не знаешь, что знают самые малые дети. Ибо говоришь, что удивительно для тебя, почему говорящие приятное гораздо легче привлекают слушателей, нежели внушающие полезное; не зная того, что поскольку одни угождают пожеланиям, а другие восстают против них, то первым дивятся, а вторых ненавидят, потому что польза уступает верх удовольствию.

705. Пресвитеру Зосиме (2, 205)
Не только от вступившего в священный сан, но и от всякого честного человека (ибо между достигшим священного сана и между человеком честным должно быть такое же расстояние, какое между небом и землёю) справедливость требует не поступать невоздержно и по-детски, но во всём показывать поведение целомудренное и строгое. А ты, как говорят, не умерял своей похотливости, будучи молод, нищетой, и состарившись, самым возрастом. Посему, если это действительно так, воспрети себе доступ к досточтимому жертвеннику.

706. Епископу Лампетию (2, 206)
Те, которые имеют в виду пользу, хотя уважают безмолвие, но величия чужих преспеяний не выставляют в качестве причины молчания, стараются же прославить истину, о которой не решаются говорить и сильные в слове. Ибо, хотя не по достоинству, однако же в достаточной мере восхвалив прекрасное, тем, которые будут после них, оставляют в этом доказательство, что сердце их было склонно к достойному хвалы.
(продолжение далее).

[vnifantiy]

Преподобный Исидор Пелусиот.

Письма том 1, Книга 1.


707. Павлу (2, 207)
Тот, как полагаю, самый правдивый судия в делах спорных, кто не поражается весьма высокими чинами, но по всей справедливости более слабым уделяет то, что им нужно; в почестях воздавая каждому по его достоинству, при исследовании дела сохраняет равное ко всем уважение, во всём употребляя правдивую меру.

708. Епископу Ермогену (2, 208).
О повелении, данном Ангелам-губителям: от священных Моих начните (Иез.9:6).
Если посвящённые в сан священства найдут и прочтут нам изречение Писания, по которому надлежит им не трудиться и упражняться в добродетелях, а только учить словом, то пусть остаются при том образе мыслей, какой ими принят. Но если Слово Божие везде восхваляет любителей добродетели, отлучает же предпринимающих обучать только словом, то почему, оставив повелеваемое Божественными уставами, величаются одним священством, как самоуправною властью? Ибо Божественные постановления сподобившимся священства повелевают преимущественно пред всеми быть в трудах и подвигах, чтобы подначальные, видя трудящимися тех, которые имеют право приказать, от стыда делались ревностнейшими к доблестной жизни. Обыкновенно же воодушевляет не столько слово, сколько нрав учащих. А эти, как будто поручено им только говорить, воздерживаются от того, чтобы делать. Их-то выставляя на позор, божественный Апостол сказал: проповедуя не красти, крадеши (Рим.2:21), и у Иезекииля (в словах, которых смысла ты доискивался), Божественный приговор Ангелам, готовящимся наложить наказание на Иерусалим, повелевал: от священных Моих начните. Сие первоверховный Апостол выразил другими словами, сказав: время начати суд от дому Божия (1Пет.4:17). Если же первоначально с нас, то какой конец неуверовавшим в Евангелие Божие? Ибо преимуществующим честью и саном, если согрешат, справедливо иметь бо́льшую часть и в наказаниях.

709. Ему же (2, 209).
К иереям.
Когда человек, не имеющий права и не достойный священства, насильственно восхищает себе начальство, тогда лепота начальнической власти изменяется в неурядство, потому что начальнику обыкновенно подражает и подначальные. Это, как писал ты, произошло и при Евсевии. Ибо и в иереях, ему подчинённых, и во всех, кто под его властью, возгорелась такая любовь к пороку, что для приходящих из других стран зрелище стольких зол служит поводом к непрестанным слезам.

710. Ему же (2, 210)
Без меры, как видно, любишь ты тех, в ком сияет светлость добродетели и, не умолкая, как слышу, воспеваешь эту песнь Песнопевца: мне же зело честни быша друзи Твои, Боже (Пс.138:17). Ибо в тебе такая к ним приверженность, что даже и тех, в ком нет следа добродетели (так как мы не походим на добродетельных, хотя, может быть, и почитаемся такими), увенчиваешь многими и разнообразными похвалами. Посему, тебе, хотя мы и не таковы, соблюдётся награда, а мы, если пользуясь такими похвалами, не сделаемся лучше, понесём большее наказание. И чтобы нам не подвергнуться сему, перестань чрезмерно хвалить нас.
* * *
(продолжение далее).

[vnifantiy]

Преподобный Исидор Пелусиот.

Письма том 1, Книга 1.


707. Павлу (2, 207)
Тот, как полагаю, самый правдивый судия в делах спорных, кто не поражается весьма высокими чинами, но по всей справедливости более слабым уделяет то, что им нужно; в почестях воздавая каждому по его достоинству, при исследовании дела сохраняет равное ко всем уважение, во всём употребляя правдивую меру.

708. Епископу Ермогену (2, 208).
О повелении, данном Ангелам-губителям: от священных Моих начните (Иез.9:6).
Если посвящённые в сан священства найдут и прочтут нам изречение Писания, по которому надлежит им не трудиться и упражняться в добродетелях, а только учить словом, то пусть остаются при том образе мыслей, какой ими принят. Но если Слово Божие везде восхваляет любителей добродетели, отлучает же предпринимающих обучать только словом, то почему, оставив повелеваемое Божественными уставами, величаются одним священством, как самоуправною властью? Ибо Божественные постановления сподобившимся священства повелевают преимущественно пред всеми быть в трудах и подвигах, чтобы подначальные, видя трудящимися тех, которые имеют право приказать, от стыда делались ревностнейшими к доблестной жизни. Обыкновенно же воодушевляет не столько слово, сколько нрав учащих. А эти, как будто поручено им только говорить, воздерживаются от того, чтобы делать. Их-то выставляя на позор, божественный Апостол сказал: проповедуя не красти, крадеши (Рим.2:21), и у Иезекииля (в словах, которых смысла ты доискивался), Божественный приговор Ангелам, готовящимся наложить наказание на Иерусалим, повелевал: от священных Моих начните. Сие первоверховный Апостол выразил другими словами, сказав: время начати суд от дому Божия (1Пет.4:17). Если же первоначально с нас, то какой конец неуверовавшим в Евангелие Божие? Ибо преимуществующим честью и саном, если согрешат, справедливо иметь бо́льшую часть и в наказаниях.

709. Ему же (2, 209).
К иереям.
Когда человек, не имеющий права и не достойный священства, насильственно восхищает себе начальство, тогда лепота начальнической власти изменяется в неурядство, потому что начальнику обыкновенно подражает и подначальные. Это, как писал ты, произошло и при Евсевии. Ибо и в иереях, ему подчинённых, и во всех, кто под его властью, возгорелась такая любовь к пороку, что для приходящих из других стран зрелище стольких зол служит поводом к непрестанным слезам.

710. Ему же (2, 210)
Без меры, как видно, любишь ты тех, в ком сияет светлость добродетели и, не умолкая, как слышу, воспеваешь эту песнь Песнопевца: мне же зело честни быша друзи Твои, Боже (Пс.138:17). Ибо в тебе такая к ним приверженность, что даже и тех, в ком нет следа добродетели (так как мы не походим на добродетельных, хотя, может быть, и почитаемся такими), увенчиваешь многими и разнообразными похвалами. Посему, тебе, хотя мы и не таковы, соблюдётся награда, а мы, если пользуясь такими похвалами, не сделаемся лучше, понесём большее наказание. И чтобы нам не подвергнуться сему, перестань чрезмерно хвалить нас.
* * *
(продолжение далее).

[Волчица]

И создал Бог мужчину и женщину(равновесие). Но не захотел Адам признать Лилит равной себе, а Лилит не захотела подчинятся(не захотела нарушать равновесие) и была изгнана(и когда Бог успел ад создать?). И была создана короткая Ева из ребра Адама(чёрное из чёрного). В итоге именно кроткая Ева и не смогла противостоять хитрому змею, а была бы на её месте Лилит, то послала бы она этого хитрожопого в сракатан и осталась бы верна Адаму, сохранив равновесие.

[vnifantiy]

Преподобный Исидор Пелусиот.

Письма том 1, книга II.

1. Епископу Лампетию.
Остерегайся, наилучший, не принявших тайноводства и не достойных слышать Божественное Слово; иные из них нередко даже смеются над тем, что выше всякой похвалы. А кому позволительно, тем говори; потому что, по Божественному изречению, не псам и не человекообразным свиниям должно давать святое (Мф.7:6), но людям, ведущим евангельскую жизнь.

2. Пресвитеру Феогносту.

О трех днях и ночах пребывания Господа во гробе.

Крайне дивлюсь и изумляюсь несмысленности спрашивающих: по какой причине Христос воскрес прежде трех дней? Ибо если утверждают, что Он вовсе не воскрес, то для чего вдаются в исследования о времени? Если же воскрес, но раньше, нежели обещал, то да признают, что воскресением доказана вместе и несомненная истина изреченного Им.

Ибо совершив то, что было и казалось (если судить по немощи человеческой) невозможным, конечно, не оказался бы Он немощным для совершения возможного. Хотя всего более показывало бы немощь, если бы Он воскрес позднее, а то, что воскрес ранее, служило доказательством самой великой силы.

И потому, что Христос уничтожил тьмочисленные списки еллинских богов, ниспроверг всех идолов, истребил нечестивые жертвенники, обагренные человеческими кровьми, привел в бессилие диавола, обратил в бегство демонов, укротил дикие племена, Иудеев подверг весьма великим бедствиям, а уверовавших в Него возводит превыше неба, — надлежало бы поклониться Его Божественной и непреодолимой силе, а не спорить о часах. Ибо, что всего важнее и превышает всякий разум, то не может быть опровергнуто маловажным. Но, впрочем, поскольку преизобилие истины велико, попытаюсь приступить к рассмотрению самого дела.

Итак, в отражение их нападения, скажем им следующее: если увидим, что какой–либо должник, обещавшийся уплатить своему заимодавцу долг по прошествии трех дней, уплатил все прежде срока, то осудим ли его как солгавшего или подивимся ему как более должного устоявшему в истине? Я держусь последнего, и конечно, того же мнения и они.

Посему, что же несообразного в том, если Христос сказал, что воскреснет в третий день, а воскрес ранее, чтобы показать Свою силу, привести в омертвение стражей и заградить уста Иудеям? Воскреснуть ранее — сие не подавало повода к обвинению, а замедление воскресения внушило бы великое подозрение. Воскресению надлежало совершиться, когда стража была при гробе и стерегла. А если бы оно совершилось по истечении назначенных дней и по удалении стерегущих, то дело показалось бы подозрительным.

Если же Христос не воскрес, то как Апостолы именем Его совершали такие знамения? Почему недостоверными будут те свидетели, которые тысячами опасностей и смертей уверяли в истине, запечатлев свидетельство не чернилами, но собственною своею кровию?

Но если нужно дойти до самой точности, то скажу еще следующее. Христос изрек, что воскреснет в третий день. Имеешь пяток, имеешь и субботу до захождения солнца, а по субботе Он воскрес, коснувшись крайних дней вполне и совершив весь средний. Ибо и сказал, что воскреснет в третий день, а не после трех дней. Разорите, говорит, — церковь сию, и треми денми воздвигну ю (Ин.2:19). Да и Пророк, песненно предвозвещая, что смерть тогда восплачет, будучи связана крепчайшею смертью, сказал: исцелит ны по двою дню, в третий день воскреснем, и живи будем о Нем (Ос.6:3).

Если же будут указывать на слова: три дни и три нощи (Мф.12:39), то отвечу, что соприкосновением с ними Он исполнил обещание. Ибо все продолжение двадцати четырех часов называется одним днем. Но если кто родится или умрет в первый или последний из сих часов, присчитывается ему самый день. Например, если родится кто перед самым захождением солнца и день этот будет первый день месяца, то считается, что он родился в этот день. А если другой родится по захождении солнца, то будет это уже второй день.

Итак, почему же, когда разница во времени состоит в одном часе, а может быть, не составляет и одного часа, об одном говорится, что он родился в первый день, о другом же — что во второй? Потому что для всякого явно и ясно, что первый прикосновением только совершил предшествовавшие сутки, а другой жил последовавшие за тем сутки только прикоснувшись к ним, состоявшие из полных двадцати четырех часов. Посему, если это подтверждается и точным исчислением часов, то для чего напрасно мучат себя те, кто усиленно утверждает, будто бы Истина не устояла в истине?

3. Петру.
Почему сказано: глаголющеся быти мудри, объюродеша (Рим.1:22)?
Сие: глаголющеся быти мудри, объюродеша, — сказано, премудрый, и по той причине, что, поскольку у них было много величавости, утратившей истину, а в Писаниях истина была без всякой пышности, то требовалось тогда много мужества и благоразумия, обнажающего всякие приукрашенные, внушающие доверие слова, при помощи которых и ложь тщательно выдавалась за истину; ныне же заблуждение их стало ощутительно даже простолюдинам.
(продолжение далее).

[vnifantiy]

Преподобный Исидор Пелусиот.

Письма том 1, книга II.

4. Аполлонию.
О милостыне.
Милостыне надлежит быть чистою от оскорбления и упрека. Ибо присоединяющие это к милостыне — к благовонному миру примешивают зловонную тину и наносят удар душам принимающих. Потому что подаваемое с упреком, как бы ни было оно значительно, весьма неприятно для принимающих, хотя они по нужде и молчаливо переносят обиды. А когда и подаяние мало, и подается с оскорблением, тогда порождает сие в душе обнищавшего какую–то несносную бурю.
Ибо о тех, которые не подают, но злословят, не нужно и упоминать. Они превысили всякую свирепость зверства, потому что приходящих к ним, как к пристани, топят, не удовлетворив их необходимой потребности и даже прибавив к тому оскорбления.
Посему нуждающимся надлежит отвечать кротко и, по мере сил, подавать им милостыню, но соблюдать ее в тайне, как некую свободную, благородную и целомудренную деву, а не выставлять ее напоказ всем. Если же нечем тебе утешить просителя, отвечай ему мирно с кротостью. Сие слово паче даяния блага; обоя же у мужа благодатна (Сир.18:17).

5. Епископу Евоптию.
Ты, может быть, следуя, разумению многих, сказал, что причинивший насилие деве поступает хуже, нежели обольстивший ее. А я, вникая в самую сущность дела (если и странным покажется то, что намереваюсь сказать, впрочем, сказано сие будет истинно), думаю, что обольстивший бывает виновнее причинившего насилие, ибо здесь обольщение страшнее насилия: обольщенная заслуживает наказания, а подвергшаяся насилию — извинения.
Один, подвергнув поруганию тело, соблюл чистым сердце, а другой, растлив сперва душу, потом подверг поруганию и тело; и один соделал деву подлежащею, а другой — не подлежащею наказанию. Для одной поругание касается только тела, а для другой простерлось и на душу. Подвергшаяся насилию имеет оправдание, а обольщенная подвергается нещадному наказанию.
Первая может требовать, чтобы совершивший поругание был наказан, а последняя, как растлившая сердце, не имеет извинения, и сама несет одно с ним наказание. На одну не падает укоризна, а другая подлежит укоризне; одна возбуждает сожаление, а другую справедливо ненавидят. Поругание одной коснулось тела, но не коснулось сердца, а у другой осквернены и тело, и душа.
Если же думаешь, что это человеческие рассуждения, то прочтем закон, данный с неба. Посему, что говорит он? Если кто причинит деве насилие в пустыне, то его убейте, а деву сохраните. Ибо возопи отроковица, и не бе помогаяй (Втор.22:27). Но той, которая подверглась сему в городе и не возопила, — наказание неминуемо (24). И весьма справедливо. Ибо в пустыне помочь было некому и поруганная признается достойною извинения. А потерпевшая сие в городе и безмолвно согласившаяся, не возопившая и не призвавшая того, кто мог бы остановить насилие, справедливо осуждается на смерть.
Поэтому надлежит всеми силами блюсти сердце чистым и неоскверненным, не имеющим стремления к чему–либо срамному и не дающим на то согласия, чтобы, если и случится встретится (чего не дай Бог!) что–либо подобное, у нас было полное оправдание пред нелицеприятным Судиею, проникающим в сердца и не нуждающимся в свидетелях.
(продолжение далее).